Как-то прогуливаясь старыми улочками Вены, я оказался перед высоким и монолитным бетонным сооружением. Среди старинной застройки оно выглядело как-то нелепо. И я поинтересовался у гида, что это такое. «Да, это укрепсооружение, — ответил он. — Оно здесь еще времен войны.
Вернувшись из турпоездки домой, стал присматриваться, а есть ли подобные «памятники» в моем родном городе.
Оказывается, в истории советской архитектуры (а это больше относится к послевоенному времени) тоже есть так называемые «оборонительные точки». Да в центре города…
Еще до Второй мировой действовало секретное распоряжение ЦК партии — под видом художественных элементов на зданиях административных да и жилых маскировать так называемые огневые точки. Заметил, что вместо шпилей на некоторых днепропетровских сооружениях появились башни без шпилей и даже беседки на крышах, которые выглядят как фортификационные сооружения. Как собирались их использовать? Скажем, наблюдать за перемещением вражеских самолетов, высадкой парашютного десанта противника, Беседки на крышах — надежное укрытие для снайпера.
А что касается Вены, то архитектурный рудимент Второй мировой, который оказалось разрушить непросто, расчетливые европейцы приспособили под камбуз-борт для тренировок скалолазов. А в чреве этой «долговременной оборонительной точки» разместили что-то вроде постоянного зоологического музея.
Подписывайтесь на мой ютуб -канал и узнаете еще немало интересного из жизни родного города.
Павлу Ниринбергу понравилась идея скульптора Юрия Павлова поставить памятник притокам Днепра. Вместе они размышляли, фантазировали, набрасывали эскизы. Так и родился каскад падающей воды, символизирующий притоки, делающий реку широкой и полноводной. Комплекс предпалагалось установить на ул Новой (ныне ул. Щербицкого).
Відомий дніпровський письменник, кінодокументаліст Ігор Родіонов сьогодні представив свою нову книгу «История моей жизни. Бабушкины мемуары».
Ім’я Ігоря Родіонова чудово відоме жителям Дніпра та нашої області. Міський сайт мав честь неодноразово представляти його нові книги та проекти, публікуючи зі справжнім майстром слова та патріотом Дніпра ексклюзивні матеріали.
Також Міський сайт публікував ексклюзивне інтерв’ю Ігоря Володимировича Родіонова, який розповідав про історію написання цієї незвичайної книги та її головну героїню – майже 90-річну Галину Анатоліївну Кармелюк. Дивовижна доля цієї жінки, в житті якої траплялося багато цікавих та несподіваних поворотів. Робота над біографією її життя розпочиналася до нападу рашистів на нашу країну. І ніхто тоді не міг і уявити, настільки співзвучні нашому часу виявляться спогади літньої мешканки Дніпра про жах німецько-фашистської окупації. Не лише цією частиною спогадів цікава ця книга. Про нову книгу та її героїню Ігор Родіонов розповів таке:
«Історія мого життя, або Бабусини мемуари» — це приватна історія однієї сім’ї, в якій відзеркалено долю України та міста Дніпро.
Возможно, выход в свет этой книги не ко времени. Украина переживает события масштабные, трагические. А тут всего лишь частная история коренной днепрянки. Пусть и не простая, во многом драматическая…
В детстве Галине Анатольевне Кармелюк пришлось пережить и войну, и оккупацию, и голод, и разруху. На своем веку девяностолетней Бабушке (пишу с большой буквы) довелось пожить при «развитом социализме», познать эпоху перестройки, в пенсионном возрасте отведать горькой каши «дикого капитализма».
Жизнь, порой, преподносит и радостные сюрпризы. Спустя 25 лет после Второй Мировой войны, из далекой Англии пришло нежданное известие. Нашелся старший брат, угнанный мальчишкой в 43-м в Германию. Это событие, наполнило жизнь простой семьи новым смыслом.
Более полувека проработала Галина Анатольевна в Днепрогражданпроекте. Без нее не обходился ни один значимый архитектурный проект. Есть что рассказать «про жизнь» инженеру-гидротехнику «по имени Галина», так называют ее коллеги, отдавая дань молодости и дружбе. Она, действительно, многое знает, помнит, пережила.
ФОТО ВАЛЕРИЯ КРАВЧЕНКО
Давно разъехалось по белу свету молодое поколение Кармелюков-Захватаевых – кто в Англии, кто в Америке, кто в Германии. Издалека подбивают: «Бабуля, садись за мемуары…», поведай нам, как звали прародителей, как складывались их судьбы, почему я такой, какой есть. Она давно собиралась поделиться с детьми, внуками, правнуками самым сокровенным — историей славного рода Кармелюков-Захватаевых. Да как подобраться к этой затее?..
Свой замысел Галина Анатольевна доверила мне, журналисту, который и помог оформить ее воспоминания в книгу. Рассказы Галины Анатольевны подкупают женской искренностью («А ведь у меня была и первая любовь…»); взглядом бесстрастного очевидца («В детстве вражеские танки казались мне страшными и огромными»); точностью изложения фактов («Во мне сказывается прагматизм конструктора»).
Собираясь засесть за мемуары, она и в мыслях не допускала, что снова окажется под бомбами. В Отечественную, горько вспоминает она, от бомбардировок пряталась в «щелях», вырытых у дома. А ныне, убеленная сединой пожилая женщина, пережидая военную тревогу, хоронится в укрытии «двух стен» — темном крошечном тамбуре за входной дверью.
Российская военная агрессия в Украину заставила переосмыслить происходящее, расставить нужные акценты. Так книга «История моей жизни. Бабушкины мемуары» приобрела новый посыл: пишите историю своего рода – она страничка истории всей страны.
Нашему творческому дуэту не помешали даже месяцы войны. Строчка за строчкой, страничка за страничкой — так и сложились «Бабушкины мемуары». Написаны они от первого лица.
«Как автор книги «Петровский зачет. 40 лет спустя» о творческой судьбе днепропетровского архитектора Олега ПЕТРОВА, обеспокоен тем, что в списке на переименование улиц города нет имени Олега Борисовича Петрова, чьи архитектурные творения украшают проспекты, улицы и парки нашего города» – так я писал в 2015 году. Организовывал творческие встречи с молодой архитектурной порослью. Афиша сохранилась в личном архиве.
Отныне живу на улице имени архитектора Олега Петрова. Олег Борисович был первым среди тех, кто возрождал из пепла Днепропетровск (ныне Днепр) после страшной и разрушительной войны, кто «одушевил» город на Днепре и сыграл заметную роль в его становлении. Он основатель днепропетровской школы практической архитектуры. Его ученики сегодня работают над архитектурным образом современного города. Петров был личностью неординарной, опережал время и удивлял своим творчеством. Этот человек достоин, что бы горожане чтили его имя и помнили…
Рад, что одна из центральных улиц будет носить имя архитектора Олега Петрова. Как автор книги и фильма делюсь своими архивными материалами (смотреть на Ютубе — https://studio.youtube.com/video/b7J8B8plp-E/edit).
В старом доме по улице Бородинской, Олег Петров провел большую часть своей жизни. Здесь он творил, принимал своих учеников. Отсюда ушел… Заключительные кадры фильма снимал в его квартире. С порога было видно, что сей приют принадлежал необычному человеку. Отовсюду на нас глазели причудливые образы разных лесных сущностей (он увлекался корнетворчеством). Стены в стеллажах с уникальными книгами, на полу расставлены макеты, рабочий стол устелен какими-то эскизами и проектами. Не квартира — музей. Но однажды все это оказалось в мусорном баке. Въезжали новые хозяева…
Для молодого поколения горожан имя Сергея Зубарева ни о чем не говорит. И только днепропетровские зодчие старшего поколения знают легендарного Сергея Евгеньевича, который 18 лет был на посту главного архитектора Днепропетровска (1970 -1980 г.г.). Его деятельность пришлась на «золотые» годы в истории Днепра. В свое время Зубарева считали лучшим среди главных архитекторов Союза. За ж/м Победа был представлен к Государственной премии.
Раскрылся и еще один его талант — резьба по дереву. Его дизайнерские работы украшали витрины магазинов, салоны. Мало кто знает, что макет первой парапетной решетки на набережной (кружевная оборочка) выполнена его руками. Танцпол из стекла, подсвеченный изнутри голубовато-зеленоватым светом был изюминкой интерьера кафе «Красный КОРАЛ». Смотреть на чудо того времени съезжались дизайнеры из столиц советских республик.
Слева направо: Евгений Яшунский, Сергей Зубарев, Павел Ниринтерг
Знают Сергея Зубарева и как прекрасного художника- акварелиста. В 2011 в свет вышел альбом его работ «Портреты». Талант резьбы по дереву достойно оценили в европейской столице — Австрии, куда занесла его судьба в непростые 90-е годы. Здесь он долгое время работал в качестве реставратора деревянных антикварных деталей архитектуры, мебели и прочих предметов декоративно-прикладного искусства. Его работы украшают венский собор Архангела Михаила и другие культовые сооружения. Serhiy Zubarev за творческую работу по содействию восстановления культурного наследия страны получил от правительства Вены особые преференции…
Для Сергея Зубарева не важен его статус. И то, что из главного архитектора стал краснодеревщиком, его не напрягало, не воспринимал как трагедию, а наоборот, говорил: «Правда в моих руках… Я все-таки художник, а не чиновник». Возраст позволяет быть сдержанным. Не юноша… Он погружен в себя. Его мало интересует кто чем занимается, кто чем живет. Он думает о своем… О том, как прожил жизнь. Что оставил своим наследникам.
Немало лет прошло, как не стало его любимой Милы, Милочки… Как-то произнес он вслух:
«Она ушла, и я умер… Забросил кисти, краски…
Последняя акварель – это была она, его Милочка…
Как-то поставил на подоконник ее любимые маки. Любовался, как проникает солнечный свет через лепестки. Как свет переходит от одного лепестка к другому. Трогательно разглаживал складки на цветках, словно морщинки на лице. В этом он видел что-то живое. Боль со временем улеглась. И однажды, подойдя к окну он произнес: «Доброе утро, Милочка…» И, взяв кисти в руки, стал рисовать на обрывках картона.
А потом – каждое утро — он подходил к макам, любимым макам жены, и как-то трогательно, растягивая слова, нежно произносил: «Мила, Милочка, доброе утро…»
EPSON MFP image
Мила была мудрейшая женщина, говорил он. Спрашивал, может тебе сережки купить, колечко…Она- нет-нет, ничего не надо. Давай оснащать мастерскую. Это задел на будущее. Сегодня в мастерской работает его внук, Сережа.
Обнаружил старую, потрепанную временем кассету СВХС. На ней видеоматериал, снятый 32 года назад. В ту пору самолеты Аэрофлота свободно садились в днепропетровском аэропорту. На родину прилетел земляк, известный композитор Игорь Матета, а с ним и будущая звезда. Предстояло снять, как он сказал, убойный клип с рабочим названием «На дне бокала» для популярного «Музобоза». Видео снимали на улицах города (узнаёте где?). Оператор — Леонид Осмиченко (Днепропетровская телерадиокомпания). Для съемок задействовали единственный в городе «Мерседес». Это был мой первый опыт клипмейкерства.
Но как не редко бывает, композитор «разошелся» с исполнительницей и «звезда», не вспыхнув ярко, погасла, а архив не сгорел…
Небывалая новость облетела газеты всего мира в 1960 году. На Чемпионате мира по планерному спорту, который состоялся в Англии, никому неизвестный спортсмен из Советского Союза, обошел знаменитого француза Р. Фонтея, побив сразу два мировых рекорда: по дальности и скорости полета. Выдающееся достижение планериста из Украины отмечено Золотым Знаком с бриллиантами.
Впервые Михаила Веретенникова западная пресса увидела в Вестмистерском дворце на торжественном приеме у английской королевы Ее Величества Елизаветы Второй. Светло русый красавец в черном смокинге, как того требовал этикет, спортсмен-планерист принимал почетную награду из рук самой королевы. А когда бриллианты в виде подвески засверкали во вспышках фотокорреспондентов, то казалось, будто яркие звезды упали на грудь спортсмену. Как он вспоминал, он был в тот момент самым счастливым человеком на свете.
— Все началось с урока литературы… — делился Веретенникеов воспоминаниями с автором этих строк. — В школу, где я учился, как-то пришел учитель словесности, да не один, а с «летуном» — так мы называли военных в летной форме. Не скрою, что многие мои друзья во снах видели себя летчиками. А тут гость говорит: завтра приходите в аэроклуб – идет набор. Медкомиссию прошли не многие. Я оказался счастливчиком. Михаил Михайлович с увлечением рассказывал об учебе, о своих учителях-инструкторах, о первом полете за облаками. Добавил, среднюю школу и Запорожский аэроклуб закончил одновременно. Первый планер, который довелось увидеть будущему летуну, был с виду неказист – А-7. Но чрезвычайно легкий в управлении. Тогда 18-летний Михаил никак не мог представить, что планеризм станет его судьбой.
Великая отечественная война Михаила Веретенникова застала уже курсантом Ворошиловградского летного училища.
— Смерть за Родину нас не пугала — вспоминает Веретенников. — Рапорт за рапортом подавал начальству и я. А некоторые горячие головы даже с училища убегали на войну. Но после приказа, что подобное самовольства будут расцениваться командованием как дезертирство, многих остудило.
Ветеран вспомнил такой забавный случай:
— Как-то в училище прибыл сам нарком обороны Клемент Ефремович Ворошилов, который устроил смотр и летному составу. В прошлом кавалерист, он почему-то отдал приказ летунам отбыть в тыл… маршем. Нас, поначалу, это обидело. Но в условиях войны, возможно все. И мы об это быстро забыли. Мне молодому летчику предстояло осваивать летное мастерство перед отправкой на фронт. Мы это называли — «опереться».
Использовать безмоторные летающие аппараты на фронте еще никто не пробовал. Холодной зимой сорок второго года подняли в небо первый грузовой планер. Это было в районе Сталинграда, в труднодоступных заснеженных местах, где ожидали помощи наши танкисты. Антифриз для танков и машин той холодной зимой был первейшим грузом. И Веретенников с заданием справился. Позже были полеты через линию фронта, к партизанам. Доставлял соль, боеприпасы.
— Если планерист летел через линию фронта, — рассказывал Веретенников, — то фактически шел на самоубийство. Поднимали планера на буксире (чаще это были мощные трофейные немецкие самолеты Юнкерсы и Хенкели) на высоту до тысячи метров и выше. В зависимости от аэродинамических качеств и опыта пилота, он мог пролететь до двадцати пяти километров.
Возвращаться обратно чаще не представлялось возможным. Если он где-то садился, то планер следовало поджечь, как предписывала инструкция.
Известный летчик-испытатель С.Н. Анохин предложил через линию фронта на десантных планерах переправить целый полк. Поначалу его идея это казалась фантастической. И все же такая операция планировалась.
— Нас к этой операции готовили тщательно, — вспоминал и Веретенников. Мы изучали план укрепленного Кенисберга, а именно, где располагаются широкие площади и улицы, на которых можно было бы планеру приземлиться. Считалось, что наземными войсками город-крепость не захватить. И командование приняло беспрецедентное решение – десантом высадиться в центре города. Пока ждали благоприятной погоды прорвались танкисты…
Сотни часов Михаил Веретенников провел в горящем небе войны. Курс выверял не по мирно светящимся звездам, а по грозным всполохам стреляющих зениток. После победного 45-го, война для опытного летчика продолжилась в Китае и Корее. Одна из наград вручена ему самим Ким Ир Сеном.
Хотя Михаил Веретенников и мечтал о мирной жизни, но готов к ней не был. Глядел в окно мчащегося с востока поезда и думал: что делать? кем быть? куда податься?
— На вокзале в Челябинске мой друг-механик, с которым возвращался с войны, предложил погостить у него дома. Сходили в баньку, попарились. Познакомил с мамой, сестрой Леной. А сестренка по возрасту, ну как раз мне невеста. Я, откровенно говоря, хамом не был. На моей совести все чисто. Сестренка мне понравилась. И я даже представил, как заживем мы вместе. Как любить будем… Ведь так хотелось домашнего очага. Наверное так бы и произошло, если бы не та роковая телеграмма…
Прибегает за мной посыльной из военкомата: «Начальник вызывает…» Прихожу и он мне:
— Николая Петровича Каманина помнишь?
— Ну, как не помнить. Он одно время был командиром дивизии, где я служил.
— Так вот, он просит прислать опытного планериста в Старый Крым, под Феодосию. Собирайся….
Так Веретенников и стал преподавать на курсах переподготовки для ДОСААФ. Учить летать, значит самому много быть в воздухе.
Всего два года там проработал, а благодарности от многих учеников получал всю жизнь. Здесь познакомился и со своей будущей женой. В Челябинск не поехал, не отпустили.
— А как же Лена, спрашиваю, — наверное, ждала.
Какая-то грустинка мелькнула в его глазах. Я ей написал, что у меня есть девушка и собираюсь жениться. Она, конечно, обиделась. Но, право. Уезжая, я ей ничего не обещал.
Спортивная слава к Веретенникову пришла сама собою. Он к ней не стремился. Просто делал свое дело профессионально. Любил планерный спорт. Участвовал во всесоюзных и республиканских соревнованиях и выигрывал их. Порой смущался от своих побед. Облетал всю восточную Европу, участвую в различных состязаниях. На международные соревнования в Англию его рекомендовали как чемпиона Советского Союза.
— Победить в соревнованиях может далеко не каждый,- рассказывал он. Есть тонкости, которые не каждый летчик знает. Ныряю без боязни в облако, нахожу там восходящей поток. Можно по бокам елозить, а я прямехонько в центр — и планер подкинет на пять-шесть метров ввысь. Но это чувствовать надо, чувствовать… Такой опыт приобрел в годы войны, когда приходилось летать «вслепую» — и в туман, и в ночь. А в Англии чемпионат выиграть непросто – планеры там тяжелые, а восходящие потоки слабые.
В 1960 году в Англии Веретенников установил два мировых рекорда: по скорости и по дальности, что превышало прежнее достижения планериста Р.Фонтея.
Когда Веретенников вернулся домой в Днепропетровск, то друзья приходили посмотреть, как они шутили, не столько на спортсмена-героя, сколько на алмазные подвески королевы.
— Как выглядела английская королева? — спрашивали у Михаила Михайловича.
— Женщина как женщина, — простодушно отвечал он. — Скромно одетая, довольно привлекательная. Когда состоялся бал в честь победителей, то хотел, но не отважился пригласить ее на танец.
Но что приятного было в той церемонии, так это получить денежный приз. 20 тысяч рублей по тем временам были большие деньги. Когда привез их домой, то не знали с женой что на них купить. Я хотел машину. Но жена запротестовала. Накануне моего отъезда в ДТП погибли наши приятели.
— Моторную лодку покупай, — заявила жена. – Днепр широкий, не то, что дороги…
Обо мне писали газеты, меня приглашали на разные торжественные спортивные мероприятия, узнавали на улицах. Мне казалось, что так будет всегда. И я поддерживал свой профессионализм, чувствовал ответственность наставника молодежи.
В 1965 году Днепропетровский Аэроклуб был преобразован в авиационно-спортивный клуб при ДОСААФ. Возглавить его поручили Заслуженному мастеру спорта Михаилу Веретенникову.
Последние годы жизни, а они пришлись на перестроечное время, для Веретенникова оказались трудными, забравшие у него немало сил и здоровья. Похоронил жену, двух дочерей. Внук убит во Афганистане. Остался один- одинешенек. Перенес инсульт. Пластом лежал. Помогали люди случайные. Оказался никому не нужен.
Не стало М.М. Веретенникова в год 45-й годовщины Победы над фашистской Германией.
Книга-альбом «Днепр.Гравитация» — уникальный проект 2020 года, созданный по программе городского головы «Культурная столица». Автор идеи, ее исполнитель Игорь Родионов. Автор ряда книг о людях-легендах днепропетровских зодчих. В прошлом году вышла красочная книга-альбом «Днепровская набережная», рассказывающая об истории одной из красивейших мест города и ее будущем. Накануне нового 2021 года автор представил новую работу…
Отличительная особенность книги-альбома в ее названии: «Днепр. Гравитация». После декоммунизации – это первый альбом о городе, на обложке которого стоит уже новое название города – Днепр.
Но причем тут гравитация, спросите вы?
Да, во все времена ландшафт и полноводная река, на которой возникли первые поселения, притягивал сюда людей. Благодаря этому притяжению и был заложен не просто губернский город, а столица Юга империи. Гравитация это не просто физическое явление. Я утверждаю: гравитация — это любовь. А любовь, как известно, притягивает…. Был и другой повод для издания книги-альбома. В следующем году малый юбилей – 245 лет городу.
В новом издании «Днепр. Гравитация» время спрессовано в один год 2020. Год, наполненный социальными, политическими и культурными событиями. Год непростой, замешанный на «короне».
В книге-альбоме 320 страниц, 427 фотографий и столько же графики. Мне пришлось пересмотреть более 5 тысяч снимков.
Поскольку сроки создания книги были весьма ограничены, то многое пришлось снимать оперативно, как говориться с колес. В этом помог профессиональный опыт фотокорра газеты «Наше мисто» Валерия Кравченко, которого могу вполне назвать соавтором книги-альбома. Ему принадлежат значительная часть фоторабот в книге.
Одной из важных и сказал бы удачных элементов оформления книги, по задумке автора должна была стать графика. Мы пытались органично увязать эти два составляющих книги. Поучаствовать в оформлении пытались многие художники. Приоткрою муки творчества…
Предпочтение получила молодой художник, по образованию архитектор, Евгения Самойленко.
В нем было что-то магическое. Его образ рисовали, лепили… Одни видели в нем «Демона» Врубеля. Другие — породу орлиных. Кому-то напоминал старика Болконского из «Войны и мира». Его побаивались и любили. Он притягивал к себе…
Подписывайтесь на мой ютуб-канал. Продолжение следует…
Построить на днепровской набережной, между Поплавком и Парусом, своего рода, Байконур — идея была сумашедшая. Днепропетровские ракетостроители решили повторить проект «Морской старт», но только уже с акватории реки Днепр. Между собой они его назвали – «Sea Launch на реке Днепр». Ну, а если по правде…
Игорь Родионов | Igor Rodionov 
Недавние комментарии